«Читая Ленина, который призывал российский народ бороться против дефицита мяса и хлеба, мы замечает тот же метод; прошли сто лет, но они делают с русским народом то же самое; старое капиталистическое государство все еще живо... Я говорю не о государстве, а о капиталистической ситуации, системе, прежде всего в экономической сфере, и это — другая сторона вопроса: социализм должен выступить на экономическую арену, если он этого не сделает — значит, мы не построим социализм, не сделаем революцию.» (Цитата из речи Уго Чавеса на первом митинге «Propulsores» Partido Socialisto Unido — Объединенной Социалистической Партии — 24 марта 2007.)
Регулярные нехватки основных пищевых продуктов (яйца, молоко, сахар, мясо, курица, масло и т.д.) в государственных и частных рынках и магазинах — часть вялотекущей экономической войны, ведущейся против Боливарианской революции. Олигархия, особенно в секторе торговли сельскохозяйственными продуктами, организует этот открытый экономический саботаж. Это не ново, но с начала года интенсивность и регулярность «организованного дефицита» явно возросли. Это подлинное перетягивание каната между революцией и контрреволюцией на стратегическом поле продовольственных запасов. Такая конфронтация подрывает все попытки правительства гарантировать поставку продовольствия. Также на этом поле очевидно вырисовываются некоторые слабости революции. Тот простой факт, что главные продовольственные предприятия, транспорт и торговые сети до сих пор находится в частных — то есть капиталистических — руках, является серьезной угрозой для революции.
Ценовой контроль как угроза прибыли
Агропромышленные и торговые олигархи объясняют дефицит правительственными мерами — ценовым регулированием, введенным для борьбы с высокими ценами.
«Торговцам на общественных рынках Гуакипуро и Куинта Креспо приходится продавать тридцать яиц по регулируемой цене в 8 302 боливаров. Однако те же самые тридцать яиц покупаются ими за 7 830 боливаров. Чистой прибыли выходит 500 боливаров. Джованни Бальдуччи, президент „Asociacion de Concesionarios del Mercado de Guaicaipuro“, указывает, что корень проблемы — пищевая промышленность не примиряется с ценовым регулированием, которое устанавливает цену в 89 000 боливаров за 360 яиц. Практически же мы покупаем яйца за 94 000 боливаров. Яйца продаются по правильной цене, но они прибавляют новые счета так, чтобы итоговая цена увеличилась.» («Эль Универсал», 18 апреля 2007)
То же можно заметить в торговле мясом, которое не всегда имеется на рынках — и продается по ценам выше официальной цены, установленной правительством.
Некоторые утверждают, что нехватку вызывает увеличение спроса. «В прошлом мы потребляли 21 кг. курятины на душу населения, а теперь — 35 кг. То же и с яйцами. В прошлом мы потребляли 115 яиц в год, теперь — 136. Свинины мы ранее ели по 1.5 килограмма, тогда как сейчас — 3.5 кг.» — говорит Густаво Морено, президент «Fedeagro», организации боссов в агропромышленности. Без сомнения, возросшая покупательная способность питает спрос. Однако это не объясняет дефицита продовольствия.
«Контроль над ценами никак не связан с реальной ситуацией в торговле,» — заверяет лидер «Fedeagro». Что он действительно подразумевает — то, что ценовой контроль, если его применить, сократит уровень прибыли, особенно для крупной пищевой промышленности и торговцев.
Подрыв национальной промышленности
Более внимательный взгляд на состояние молочной промышленности даст нам больше ключей к подлинным механизмам «нехваток». (Основано на статье «Эль Универсал» от 22 апреля 2007 г.) Почти две трети (64,3%) производительных мощностей промышленности простаивают. Шесть заводов, с полной ежедневной производительностью 4.7 миллионов литров молока, производят только 1.7 миллионов литров или 35.7% полного объема.
Цифры, представленные Торговой палатой молочной промышленности («Cavilac») еще более показательны. За прошедшие восемь лет производство молока уменьшилось. В 1998 г. было произведено около 1 410 миллионов литров молока. В 2006 производство упало до 1 250 млн. литров. Хенаро Мендес, президент Federacion Nacional de Ganadores (»Fedenaga») идет далее: «производство молока уменьшилось за прошлые 17 лет. Мы далеки от пика 1998 (...) Решения правительства [ценовой контроль] стимулируют спрос, но не производство.»
Сегодня душевое производство молока составляет 42.4 литра в год, а это уровень ... 1952 года! Импорт порошкового молока стабильно растет в течение 20 лет. Статистика промышленности показывает, что в 1986 году страна произвела 86 % потребленного молока и только 14% импортировала. В 2006 году импортными были уже 39% потребленного молока. Промышленность оценивает, что для удовлетворения спроса должны быть импортированы 120 000 тонн молока. Но, из-за возросших закупок молока Китаем и Индией, цены его на мировом рынке растут и обеспечить потребности за счет импорта невозможно.
Президент «Cavilac» Роджер Фигероа недвусмысленно объяснил, что производство одного литра молока для продажи его за 1860 боливаров недостаточно выгодно. Молочные промышленники по сути заявляют: «Пока у нас не будет достаточно прибыли, у вас не будет молока!» Капиталисты в других продовольственных секторах вторят: «Руки прочь от наших доходов, или мы заморим вас голодом!». Со стороны боссов, это способ принять ответные меры против ценового контроля, но также и политический инструмент, нацеленный на дестабилизацию страны, попытка разжечь волнения и наконец, подорвать веру масс в эффективность социальных реформ революции. Это — часть более общей стратегии по срыву революционного процесса изнутри.
Бесплодие буржуазного класса
Несколько лет назад служащий Министерства сельского хозяйства, посетивший Европейский союз, сказал мне что, если в торговле сельскохозяйственными продуктами и есть некоторые проблемы с капиталистами — это не потому что они представляют буржуазный элемент, а лишь оттого, что они недостаточно патриотичны!!! Этот небольшой обзор показывает нам реальный патриотизм буржуазного класса Венесуэлы. Исторически он всегда был тем, что называется «бесплодная буржуазия» — паразитическая и органически неспособная и не желающая развивать даже основную индустриальную инфраструктуру, чтобы гарантировать основные поставки продовольствия. Это недостаточное доказательство крайне реакционного характера буржуазии? Капиталистический класс Венесуэлы или остального континента не имеет за душой ни грамма прогрессивности или «патриотизма». Их единственная «родина» — прибыль.
Такие «организованные нехватки» затрагивают и известную общественную сеть дешевых магазинов, «Mercals». В недавнем выпуске «Алло, президент», воскресной телепрограммы президента Уго Чавеса, он выразил свое беспокойство. «Я тоже читал о нехватках в «Mercals». Это очень волнует меня. Я попросил министра продовольствия Эрику Фариас и президента «Mercal» Феликса Осорио, предпринять все возможное и невозможное. Этого нельзя допускать, вроде бы все идет не худшим образом. Как может быть, чтобы «Mercals» теперь распределяют меньше чем прежде? Как это возможно?»
Некоторые «Mercals» действительно жалуются, что в прошлые недели объем поставленных товаров упал на 80 %. Коррупция — часть проблемы, когда поставки направлены далеко от этих универсамов, которые будут проданы по высоким ценам на частные рынки. В прошлый период «Mercals» были сетью, через которую нехватка продовольствия частично преодолевалась массовым увеличением поставки отсутствующих продуктов. Так что, если теперь затронут этот важный рычаг, пора трубить тревогу!
Эта ситуация выдвигает на первый план ограничения развития общественной сети универсамов рядом с частной сетью. Хотя они искренне поддерживаются марксистами, «Mercals» все еще очень зависимы от частных продовольственных компаний наподобие «Polar» — компании, известной ее открыто контрреволюционной позицией. Реформисты внутри и вне правительства рассматривают такой подход как модель для «смешанной экономики», каковую предполагается создать в Венесуэле. Под «смешанной экономикой» они понимают капиталистическую систему, но с увеличенным общественным сектором, какая существовала ранее в некоторых странах Западной Европы.
В начале года был принят закон против укрывания продовольствия и спекуляции. Создаются стратегические пищевые запасы, чтобы гарантировать продовольствие в течение трех месяцев в случае необходимости, а разведывательные службы направлены на раскрытие тайных запасов по всей стране. Проблема в том, что в своей борьбе против припрятывания, спекуляции и незаконного взвинчивания цен правительство все еще полагается на старый капиталистический государственный аппарат, печально известный своей неэффективностью, продажностью и связями с олигархией. Через этот аппарат она саботирует усилия правительства. Это — реформистский способ решения проблем. И потому он неэффективен.
Ценовому контролю нужно придать революционное, ленинское содержание. Чтобы добиться эффективного ценового контроля и успехов в борьбе с укрыванием продуктов, необходимо задействовать массы и их организации через избираемых инспекторов, к примеру, на основе коммунальных и фабричных советов. Их задачей станет управление ценами, раскрытие тайных складов, и т. д. Они гарантируют, что нет никакой безнаказанности и что закон будет использован против спекулянтов.
Однако важно также подчеркнуть факт, что ценовой контроль является только промежуточной мерой. В капиталистической экономике венесуэльского типа любая попытка серьезного контроля над ценами немедля встречает экономический саботаж со стороны боссов, и только дестабилизирует экономику. Нельзя управлять тем, чего у тебя нет!
За национализацию пищевой промышленности
Ответом правительства на продолжающийся кризис в молочной промышленности должно стать создание новых общественных молочных предприятий с помощью Иранского ноу-хау. Один из таких заводов только что открылся в штате Зулия. Еще больше заводов откроется в скором времени и обработает в целом 216 000 литров молока день и 78 миллионов литров в год. Это определенно шаг в правильном направлении, но его еще недостаточно, даже чтобы покрыть существующий национальный спрос на молоко или компенсировать дефицит в производстве частного сектора.
Для восполнения дефицита некоторые правительственные круги предлагают увеличить импорт. Временно это может помочь и предотвратить неизбежную конфронтацию с боссами, но мы не должны обманываться, ожидая, что они будут сидеть и смотреть как их обходят с помощью заграничных поставок. Нам следует ожидать большего саботажа с их стороны.
Эта политика массивного импорта продовольствия, финансируемого нефтяными доходами, также напрямую противоречит стратегической цели правительства — продовольственной независимости. Она ведет к ситуации, когда поставки пищи будут зависеть от роста импорта, и продовольственная независимость станет еще более труднодостижимой.
Чтобы гарантировать достаточный уровень производства молока, частные перерабатывающие заводы следует экспроприировать и национализировать под управлением рабочих и крестьян. То же самое требуется и в других отраслях пищевой промышленности. Затем их следует объединить в срочный план производства (включая развивающееся сельское хозяйство через экспроприацию крупных землевладельцев) и распределения продовольствия, основанный не на выколачивании прибыли, а на социальных потребностях революции.
Массы должны действовать
Сам Чавес намекнул на это, когда в начале сего года он пригрозил пищевой промышленности экспроприацией. Он даже призвал мэров и губернаторов «муниципализировать» местные скотобойни или индустриальные хладокомбинаты. Это просто другой способ национализации. В одной области местное население также изъявило желание взять под контроль хладокомбинат. Но мэры и губернаторы не поддержали эту меру законодательно. Многие из них — реформисты, нежелающие посягать на капиталистическую частную собственность.
Товарищ Симон из «Крестьянского Фронта Эзекиля Заморы», присутствовавший на съезде Революционного Марксистского Течения, прокомментировал это таким образом: «вопрос не в том, что нет мяса или сахара, но в том, что перерабатывающие компании отказываются закупать нашу продукцию. В некоторых районах крестьянам даже приходится сжигать часть своего урожая сахарного тростника, потому что агропромышленность не хочет скупать его. Именно поэтому мы теперь планируем организовать захваты и оккупации некоторых из таких заводов, чтобы удостовериться, что нашу продукцию купят, обработают и доставят на рынок по регулируемым ценам. Начиная с начала года число конфликтов с землевладельцами в сельской местности не прекращает расти. Накал страстей никогда не был выше чем сегодня.»
Лидеры движения рабочего класса — UNT — должны последовать примеру своих товарищей-крестьян и начать кампанию по захвату предприятий под рабочим контролем, как настаивает FRETECO, революционный фронт рабочих фабрик под рабочим контролем.
Буржуазия пытается сорвать революцию, используя рычаги, которые есть у нее в руках, собственность на землю и промышленность. Цель состоит в том, чтобы породить экономический хаос и возложить вину на руководство, подрывая таким образом веру в правительство, и подготовиться к подъему реакции. Экономический саботаж и как с ним бороться — важный вопрос нынешнего этапа венесуэльской революции. Это станет лакмусовой бумажкой для различных политических течений внутри Боливарианского движения.